Хадисы Пророка Мухаммада, мир ему - 7 (7) Сахих аль-Бухари: Передают со слов ‘Абдуллаха бин ‘Аббаса, да будет доволен им Аллах, что Абу Суфйан бин Харб, да будет доволен им Аллах, (До 630 года Абу Суфйан Сахр бин Харб являлся одним из предводителей врагов пророка,да благословит его Аллах и приветствует , в Мекке, но в конечном счёте принял Ислам. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, был женат на Рамле, дочери Абу Суфйана, сын которого Му‘авийа Ибн Абу Суфйан, да будет доволен ими Аллах, стал основателем династии Омеййадов и правил Халифатом с 661 по 680 год.) сообщил ему о том, что Ираклий (Ираклий или Гераклий I − император Византии, правивший с 610 по 641 год) послал за ним, когда он сопровождал караван курайшитов (Племя курайш, к которому принадлежал и пророк,да благословит его Аллах и приветствует , населяло Мекку и её окрестности). Они занимались торговыми делами в Шаме (Шам − старое название территорий, на которых ныне расположены такие страны, как Сирия, Ливан, Иордания и Палестина), и это было в то время, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует , заключил перемирие (Речь идёт о перемирии сроком на десять лет, заключённом между мусульманами и курайшитами в марте 628 года в Худайбийе, местности на западной границе священной территории /харама/ Мекки. Пребывание Абу Суфйана в Шаме относится к 628 или 629 году) с Абу Суфйаном и (другими) неверными курайшитами. (Абу Суфйан вместе со своими товарищами) прибыл к императору в Илийу (Илийа − старое название Иерусалима (арабское название − Байт аль-Макдис или аль-Кудс) ), где Ираклий, находившийся в окружении знатных людей Рума (арабское название Византии), призвал их ко двору. Подозвав к себе их и своего толмача, он спросил: «Кто из вас приходится самым близким родственником человеку, утверждающему, что он − пророк?»
Абу Cуфйан сказал:
− Я ответил: «Самым близким из них к нему являюсь я». Тогда он сказал: «Подведите его поближе ко мне, а его товарищей поставьте у него за спиной», и велел своему толмачу: «Скажи им, что я буду спрашивать его о том человеке, и, если он солжёт мне, пусть они уличат его во лжи». И, клянусь Аллахом, если бы я не стыдился того, что потом они станут рассказывать о моей лжи, то обязательно сказал бы о нём неправду! Затем (Ираклий) задал мне о нём первый вопрос: «Каково его происхождение (и место) среди вас?» Я ответил: «Он благородного происхождения». Он спросил: «Заявлял ли кто-нибудь из вас нечто подобное раньше?» (Ираклия интересует, объявлял ли себя пророком кто-нибудь из курайшитов раньше). Я ответил: «Нет». Он спросил: «Был ли кто-нибудь из его предков правителем?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «А кто следует за ним, знатные люди или простые?» Я ответил: «Скорее простые». Он спросил: «Число их увеличивается или уменьшается?» Я ответил: «Увеличивается». Он спросил: «А отступает ли кто-нибудь из принявших его религию из-за недовольства ею?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «Приходилось ли вам обвинять его во лжи до того, как он заявил об этом ?» (То есть до того, как он объявил себя пророком) Я ответил: «Нет». Он спросил: «Не свойственно ли ему вероломство?» Я ответил: «Нет, но у нас с ним сейчас перемирие, и мы не знаем, что он будет делать», и больше ничего не смог добавить к сказанному (Абу Суфйан указывает, что больше он ничего не мог сказать против пророка,да благословит его Аллах и приветствует). Он спросил: «Приходилось ли вам сражаться с ним?» Я ответил: «Да». Он спросил: «И чем же заканчивались ваши сражения?» Я ответил: «Война между нами шла с переменным успехом: он побеждал нас и мы побеждали его». Он спросил: «Что он велит вам делать?» Я ответил: «Он говорит: “Поклоняйтесь одному лишь Аллаху, не поклоняйтесь больше никому наряду с Ним и отрекитесь от того, что говорили ваши предки”, и ещё он велит нам молиться, говорить правду, быть добродетельными и поддерживать связи с родственниками». Тогда он велел толмачу сказать мне: «Я спросил тебя о его происхождении, и ты ответил, что он принадлежит к знатному роду, но и все (прежние) посланники принадлежали к знатным родам своих народов. И я спросил тебя, не говорил ли кто-нибудь из вас подобного до него, ты же ответил, что нет, и я подумал, что если бы кто-нибудь уже заявлял об этом до него, то я решил бы, что этот человек просто повторяет сказанное до него кем-то. Ещё я спросил тебя, был ли кто-нибудь из его предков правителем. Ты ответил, что нет, и я подумал, что если бы он являлся потомком владык, то я решил бы, что этот человек стремится вернуть себе свои родовые владения. Ещё я спросил тебя, не приходилось ли вам обвинять его во лжи, прежде чем он стал говорить то, что говорит, а ты ответил, что нет, и мне стало ясно, что если он не клеветал на людей, то не станет возводить ложь и на Аллаха. Ещё я спросил тебя, знатные люди последовали за ним или простые, и ты сказал, что простые, но именно они и становятся последователями посланников. Ещё я спросил тебя, увеличивается их число или уменьшается, и ты сказал, что увеличивается, но именно таким и должно быть положение веры, пока оно не достигнет совершенства. Ещё я спросил тебя, отступается ли от его религии кто-нибудь из принявших её из-за недовольства ею, и ты ответил, что нет, но (так и бывает), когда (истинная) вера проникает в сердца. Ещё я спросил тебя, не свойственно ли ему вероломство, и ты ответил, что нет, но и посланники никогда не поступают вероломно. Ещё я спросил тебя о том, что он велит вам делать, и ты ответил, что он велит вам поклоняться Аллаху и не поклоняться никому больше наряду с Ним, и запрещает вам поклоняться идолам, и велит вам молиться, говорить правду и быть добродетельными, и если ты говоришь правду, это значит, что он обязательно овладеет тем, что ныне принадлежит мне. Я знал, что он должен появиться (Ираклий имеет в виду, что о появлении пророка, да благословит его Аллах и приветствует , сообщается в Евангелии) , но не предполагал, что он окажется одним из вас. Если бы я был уверен, что сумею добраться до него (Ираклий опасался, что ему может воспрепятствовать в этом его же собственное окружение), то обязательно постарался бы встретиться с ним, а если бы встретился, то непременно омыл бы ему ноги!»
А потом он потребовал подать себе послание посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, с которым Дихйа (Дихйа бин Халифа аль-Кальби, да будет доволен им Аллах, был одним из сподвижников пророка, да благословит его Аллах и приветствует) был направлен к наместнику Бусры (Бусра − город в Южной Сирии на полпути между Мединой и Дамаском), и тот подал его Ираклию, который прочитал там следующее:
− C именем Аллаха Милостивого, Милосердного.
От Мухаммада, раба Аллаха и Его посланника, Ираклию, владыке Рума.
Мир тому, кто следует правильным путём.
А затем, поистине, я призываю тебя к Исламу! Прими Ислам, и ты спасёшься, а Аллах удвоит твою награду; если же ты откажешься, тогда на тебя будет возложено бремя греха (твоих) крестьян (Пророк,да благословит его Аллах и приветствует , имеет в виду, что крестьяне, иными словами подданные Ираклия, последуют примеру своего правителя, за что ему придётся держать ответ перед Аллахом.)! И (я скажу тебе то, что сказал Аллах): «Скажи: “О обладатели Писания ! Давайте признаем слово, одинаковое для нас и для вас , что не должны мы поклоняться никому, кроме Аллаха, и что ничего не должны мы придавать Ему в сотоварищи, и что никто из нас не будет считать другого Господом наряду с Аллахом”. А если они откажутся, то скажите: “Засвидетельствуйте, что мы − предавшиеся (“Муслимуна” − мусульмане, люди покорившиеся воле Аллаха)”». (“Семейство ‘Имрана”, 64)
Абу Суфйан сказал: «Когда (Ираклий) закончил читать это послание, сказав то, что сказал, в его собрании стало шумно и поднялся крик, а нас вывели (оттуда), после чего я сказал своим товарищам: “Ибн Абу Кабша (То есть “сын Абу Кабши”. Абу Кабша не являлся отцом пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Так звали либо одного из его предков, либо отца его кормилицы Халимы. Подобное обращение к пророку,да благословит его Аллах и приветствует, являлось проявлением враждебности и неуважения по отношению к нему со стороны Абу Суфйана) стал столь важным человеком, что его боится даже владыка бану-ль-асфар (византийцы) !” С тех пор я был уверен, что он одержит верх, а в конечном итоге Аллах привёл меня к Исламу».
