На Западе исламский закон успешно приживается в финансовой области, но встречает отторжение в сфере правосудия. По прогнозам, к 2012 году оборот отрасли исламских финансов будет составлять 1 триллион долларов, не удивительно, что западные банки и другие финансовые учреждения стараются не остаться в стороне от исламской финансовой отрасли.

Теперь у всех на слуху такое словосочетание как «шариатский банкинг», то есть банковская система, которая не предполагает взимание процентов, что запрещено, а действует по принципу кооперативного банка, разделяя с клиентами и доходы и убытки.

Основной движущей силой исламского финансирования являются суверенные фонды благосостояния с многомиллиардными инвестициями (пять из первой десятки находятся в богатых нефтью мусульманских странах). Австралия занимает передовые позиции в разработке нормативно-правовой базы для финансовой деятельности исламского типа и готова выйти на рынок, который является одним из наиболее быстро растущих в банковском секторе. Крупными игроками отрасли несомненно, являются Ближний Восток и Малайзия. Лондон тоже хочет отхватить свой кусок пирога.

Поскольку речь идет о хороших прибылях, все по-настоящему озабочены технической стороной вопроса, чтобы побыстрее приступить к заключению финансовых сделок по шариатскому принципу и занять свое место на рынке. Но почему законы шариата в отношении финансовой деятельности не вызывают таких страстей как шариат в судопроизводстве? Ведь если мы с радостью предлагаем мусульманам финансовые продукты, отвечающие установлениям шариата, нас должна радовать возможность вершить правосудие в отношении мусульман на основании шариатских законов.

Следует назвать огромным лицемерием тот факт, что в финансовом мире мы спокойно относимся к шариату и подчиняемся ему, тогда как в юстиции мы готовы запретить его вместе со всеми его защитниками. Что же на самом деле лежит на кону? Обычно мы воспринимаем рынок как явление, стоящее вне нашего контроля, в действительности мы понятия не имеем, как он работает и почему рушится. Все это немного напоминает азартную игру.

А правосудие – это сфера, в которой все мы на интуитивном уровне ориентируемся. Мы можем сложить свое мнение в любой ситуации, о чем бы ни шла речь: многоженстве, бурке, гомосексуализме, супружеской измене и тому подобное. Все мы внутренне готовы дать оценку этим явлениям, и эта оценка будет зависеть от нашего культурного уровня, социального положения, религиозной принадлежности, личных качеств. Таким образом, правосудие становится личным делом, вопросом наших личных убеждений – неважно, рациональных или нет.

Когда мы разделяем что-то на «хорошее» и «плохое», «разрешенное» и «запрещенное», мы выносим личное суждение. Это то личное пространство, которое так ценят на Западе и которое позволяет нам принимать личные решения и судить себе подобных в рамках существующих правовых норм, в свою очередь тоже создаваемых людьми.

В шариате право окончательного суда имеет только Всевышний. Было бы прекрасно, если бы можно было подождать Судного дня, но за преступления против Аллаха и природы шариат предписывает наказывать уже на земле. За ряд преступлений шариат предполагает очень суровые наказания. Люди Запада знакомы с самыми жестокими из них, такими как побивание камнями до смерти, избиение плетьми или палками или отсечение рук.

Такие кровавые картины и сформировали наше представление об этой системе правосудия, которая весьма успешно действует по всему миру, в большинстве стран не прибегая к самым жестоким формам наказания. Но для большинства европейцев шариат представляет собой чуждую совокупность культурных, теологических и правовых норм, которые выглядят ненужным дополнением к светским законам «просвещенного» Запада. Характерно, что западное законодательство само является плодом иудо-христианства, прошло долгую и трудную историю становления и вовсе не так гуманно в своих истоках.

Шариатский закон уже введен в систему судопроизводства многих западных стран. Так, в Германии судьи учитывают шариатский закон в случае, если, по их мнению, того требует суть дела. Нормы шариата применяются в семейном и наследственном праве для назначения пособия второй жене или в случае исламского развода.

Многие обеспокоены такой практикой. Критики заявляют, что она способствует зарождению двойной правовой системы. Другие считают, что она позволит мусульманам использовать правовые рамки, которые оптимально соответствуют их намерениям и, таким образом, обеспечивает им несправедливое преимущество.

В контексте правосудия шариат дает Западу мало, не считая все тех же глубоко инстинктивных ответов на несправедливость и жестокость. В контексте финансов шариат обеспечивает прибыль и налоговые поступления. Это и объясняет, почему Запад легко мирится со вторым, но сторонится первого.

Доктор Герхард Хоффштедтер - научный сотрудник Института безопасности человека при университете Ла Троб, Австралия, соучредитель проекта Свободный университет Мельбурна.